Губкинец Владимир Лысенко мечтал о космосе, но спустился под землю

В День шахтёра рассказываем о жизненном пути слесаря по обслуживанию и ремонту оборудования шахты Лебединского ГОКа.

В начале 1960-х годов ученик начальной школы Вова Лысенко, как и все его товарищи, мечтал о космосе. С возрастом детская мечта рассеялась, а желание обладать чем-то необычным осталось.   

Часть первая. Сельская

— В 18 лет я работал слесарем в совхозе. Как-то кузнец говорит: «Что, болты будешь крутить или ко мне в ученики?», — вспоминает Владимир Лысенко. — Пришёл, посмотрел, попробовал и остался.

Дед Андрей был человеком старой закалки: крепкий, немногословный, работящий. Из довоенных мастеровых, которые владели секретами кузнечного дела. Их он и передал юному молотобойцу.

— Деловитый был человек, знающий. Когда учитель хороший — схватываешь науку на лету и любить её начинаешь. А это помогает: на работу летишь с радостью, желанием узнавать дальше и больше, — говорит Лысенко.

Полгода провёл в подмастерьях. Потом стал работать самостоятельно. Бороны от трактора починить, вилы, грабли — к молодому мастеру люди шли за помощью со всей округи. 

Часть вторая. Горняцкая

Чуть погодя Лысенко из сельской кузни перешёл в промышленную — в организацию, которая занималась осушением лебединского карьера. Почти два десятка лет изготавливал для горняков «подземный» инструмент: заборники, пики на отбойные молотки, кайла, костыльные молотки и прочее. В теории представлял, как на глубине 150 метров идёт работа, но сам туда не спускался. Когда побывал в шахте, понял, что хочет работать именно здесь.

— Кузнец — профессия для одиночки. А здесь — коллектив! — поясняет он. — Перевёлся слесарем по обслуживанию и ремонту оборудования. Так и работаю.

Уже 22 года каждую смену он спускается ниже уровня земли.

— Не страшно?

— Нет, — говорит с задором. — Это же как в лифте прокатиться!

Владимир Лысенко для коллег авторитет. Ещё бы: он на раз-два ремонтирует буровое оборудование и вагоны, погрузмашины и инструмент.

— Если нет смысла снимать деталь и везти в мастерскую за километры, едем в забой. Берём гаечные ключи, молоток, зубило, кувалду и садимся в электровоз, — рассказывает слесарь.

К месту и навыки кузнечного ремесла. В мастерской есть резак, поэтому Владимир продолжает практиковать. Правда, уже не в том объёме, как раньше. Под землёй работать сложно — морально и физически. Этого лебединец не скрывает. Работа шахтёра под силу не каждому, поэтому кто-то уходит.

— А тем, кто остаётся, мы передаём знания, которые много лет назад сами получили от настоящих мастеров. Растим новое поколение, а как иначе? — рассуждает Лысенко. 

Часть третья. Душевная

Дом и сад Владимир тоже содержит в образцовом порядке. Чего стоит один кованый забор с изящными завитушками!

— Полгода над ним трудился, — говорит мастер. — Смотрю на него и деда Андрея добрым словом поминаю.

В хозяйстве Лысенко водится и домашняя птица, и декоративные голуби.

— Ещё мальчишками выкармливали голубят изо рта, водой поили, — вспоминает Лысенко. —Красивые птицы, приятно на них смотреть. Накрошишь хлебушка, гладишь и любуешься.

До недавних пор была в жизни слесаря ещё одна страсть со времён юности — занимался радио-любительством. Собирал передатчики, блоки питания, антенны и выходил в эфир. Общался с людьми из разных уголков страны и ближнего зарубежья.

— Сейчас на первом плане мои любимцы — четыре внучки и два внука! — гордо произносит счастливый дед.

— А что же космос? Манит?

— На звёзды люблю посмотреть. Но мой космос здесь — на земле.