Чем чревато разрешение на продажу «невозвратных билетов» на поезда дальнего следования

18 апреля принят закон, который вступает в силу с 1 января 2019 года и вносит изменения в Устав железнодорожного транспорта России. Теперь помимо продажи билетов, стоимость за которые можно вернуть, если у пассажира изменились планы, в продажу могут поступить и так называемые невозвратные билеты. Стоимость такого билета можно вернуть только в случаях:

• внезапной болезни пассажира или совместно следующего с пассажиром члена семьи (супруга, родителя (усыновителя) или ребенка (усыновленного);
• смерти члена семьи либо травмирования пассажира в результате несчастного случая, подтвержденными соответствующими документами;
• отмены отправления поезда или задержки отправления поезда либо непредоставления пассажиру места, указанного в билете.

В чём смысл покупать билет, который нельзя будет вернуть, если вы решите отказаться от поездки (из-за изменившихся планов, а не по причинам, перечисленным ранее)? Предполагается, что невозвратный тариф будет дешевле обычного. Хотя обозреватели предупреждают, что прямой зависимости не получится: цена будет меняться, как и у возвратного, в зависимости от спроса и даты покупки по отношению ко дню отправления поезда.

Есть и еще одна тонкость. В законе закреплено: что перевозчик (или уполномоченное им лицо) обязан убедиться в том, что пассажир проинформирован о возможности приобретении билета в поезд дальнего следования по тарифу, предусматривающему особые условия при возврате стоимости билета, либо по тарифу, не предусматривающему таких условий. С онлайн-покупкой билета всё понятно: информацию на сайте при процедуре оплаты разместить не сложно. Но многие пассажиры по старинке приобретают билеты в кассе вокзала. Возникает вопрос: на чью сторону встанет закон, если покупатель попытается вернуть деньги и будет уверять, что в кассе его не предупредили о покупке «невозвратного билета»? Кто в этом случае должен предоставить доказательства о том, что предупреждение сделано или не сделано? Если бы в каждой кассе велась видеозапись со звуком и в случае спорных моментов перевозчик должен был предоставлять эту запись для разбирательств, то вопрос был бы исчерпан.